Бег, травмы и ортопедические стельки.

Зачем бегуну ортопедические стельки? С этим вопросом мы обратились к врачу высшей категории Нечаеву Владимиру Ильичу .

Доктор Нечаев — известный человек в беговом мире, он — «бегающий» доктор. Выпускник отделения спортивной медицины тартуского университета (Эстония), в прошлом мастер по марафону, он более 20 лет проработал в сборных страны по марафону, спортивной ходьбе, триатлону. Через его руки в буквальном смысле прошли несколько поколений спортсменов-сборников. Ныне доктор Нечаев возглавляет Клинику коррекции стопы и осанки  (г. Черноголовока), а также работает в Ортопедическом салоне "Поступь" (г Мытищи) и ООО "Подиатр" г. Черноголовка (Московская обл.).

Владимир Ильич, известно, что в своей работе Вы, наверное, один из немногих российских спортивных врачей, кто активно использует индивидуальные ортопедические стельки. При этом Вы отдаёте предпочтение новозеландским стелькам с трудно-запоминаемым названием «Формтотикс». Чем эти стельки Вам так приглянулись, зачем они бегунам, и как Вы вообще пришли к идее использования ортопедических стелек в спорте?

Если коротко, Формтотикс — потому что они по многим параметрам объективно лучшие из того, что есть в мире для лечения и профилактики спортивных повреждений — микротравм. Кроме того, эти стельки способствуют повышению эффективности отталкивания и росту экономичности бега, что для бегунов на выносливость архиважно. Что касается самой идеи использования стелек для спортсменов, то это длинная история.

Микротравмы – бич бегунов на выносливость

В конце 70-ых я с пылом и жаром окунулся в напряжённую и ответственную работу врача сборной СССР по марафонскому бегу и спортивной ходьбе. И сразу лавина травм моих подопечных обрушилась на меня. В те годы на этот счёт среди спортсменов и тренеров сборной ходило много присказок: «Не болит у того, кто слабо тренируется» или «Хорошие ноги не болят, а плохих не жалко». В этих афоризмах была определённая доля истины, но лечить надо было всех.

Как правило, травмы бегуна — это результат перегрузок. Они имеют хронический, «тлеющий» характер и обостряются после очередной сильной тренировки. Локальные микротравматические повреждения (небольшие микронадрывы) возникают в результате воздействия сил, незначительно превышающих пределы прочности несущих тканей: мышц, сухожилий, хрящей и т. п. структур опорно-двигательной системы. Такой небольшой микронадрыв может возникнуть в результате однократного «запредельного» движения либо усилия. Например, спортсмен может поскользнуться или оступиться на тренировке и «растянуть» сухожилие. Однако, в подавляющем большинстве случаев травмы бегуна — это результат многократного повторения какого-то порочного или же непривычного элемента стереотипных беговых движений. Проще говоря, микротравмы связаны с определёнными индивидуальными погрешностями либо «новшествами» техники бега и неготовностью скелетно-мышечной системы на текущий период «переварить» их объём.

Надо сказать, что не бывает «растяжений», так же как и мышечных спазмов, без микронадрывов. В этих ситуациях всегда рвётся то или иное количество сухожильных или мышечных волокон, а также «обслуживающих» их образований: сосудов и нервных веточек. В результате всегда (!) возникает кровоизлияние в ткани с развитием в последующие часы очага локального асептического (безмикробного) воспаления. Воспаление и манифестирует себя, в первую очередь, болью, а иногда и небольшой припухлостью. Выраженность местной воспалительной реакции зависит, прежде всего, от обширности повреждения.

Однажды, ещё в студенческие годы, недели за две до старта в марафоне я поменялся с приятелем кроссовками и наконец получил вожделенные ASICS’ы. Это были очень лёгкие нейлоновые кроссовки с низкой «пяткой». «Покатал» в них на тренировке раз 12? 1000 м. Легко! Но «что-то не так». Разбираться уже было некогда, и я поехал в Ужгород на Кубок СССР по марафонскому бегу. Стартанули. Вначале ноги «вылетали из зада», но приблизительно после 15 км я стал ощущать, что мои икры непривычно наливаются и каменеют, а техника бега становится «рубленой». Так на «прямых» ногах и доковылял до финиша (2:27,12). На следующий день мои икры налились, опухли и не гнулись, до них было больно дотронуться пальцем. Ещё целых две недели после этого я не мог подниматься по лестнице, а на ступеньки электрички меня просто заталкивали сзади друзья. Тыльное сгибание стопы и растягивание икры были мучительно болезненны. Казалось бы — пустячок: 5–7 мм разницы между высотой подошвы под пяткой и передним отделом стопы, но его как раз и не хватило. Целый год готовился, и всё насмарку! Дело в том, что эти новые кроссовки «без пятки» изменили привычную, сформированную годами технику бега, перераспределили усилия и привели к микротравматизации икроножных мышц. Марафон подобных «пустячков» не прощает! Вскоре после этого случая я переклеил подошву этих кроссовок, сделал «пятку» и без проблем добегал в них до конца своей спортивной карьеры.

   Боли в мышцах после марафона нередко пытаются объяснить накоплением молочной кислоты. Это чепуха! Ещё в конце 60-ых — в начале 70-ых шведскими спортивными физиологами было неопровержимо доказано, что молочная кислота полностью уходит из мышц через 2 часа после окончания состязаний. Тогда что же там болит в мышцах? Дело в том, что при перегрузке могут происходить, прежде всего, микронадрывы сухожильного «скелета» мышечного волокна (мышечной стромы) и самих миофибрилл. В случае микронадрыва самого мышечного волокна из него освобождаются внутриклеточные пищеварительные ферменты, и в последующие часы происходит «самопереваривание» фрагментов разорванного волокна. С помощью электронной микроскопии было показано, что площадь зоны повреждения мышечных волокон через 4 дня после экстремальной нагрузки существенно больше, чем сразу после финиша.

В то же время спортивная практика показывает, что если после экстремальной нагрузки вечером сделать «заминку», принять сауну и легко «потрусить» на следующий день, то боли в мышцах беспокоят значительно меньше или вообще не возникают. Видимо, «мягкая проработка» мышц и тепло усиливают кровообращение и лимфоток в мышцах, что и обеспечивает вымывание продуктов распада и провоспалительных веществ из повреждённых тканей. И если это сделать в первые часы после нагрузки, то воспалительная реакция, очевидно, не успевает развернуться.

   Предположим теперь, что из 100 сухожильных (или мышечных) волокон первично порвались 10. При последующих тренировках оставшиеся 90 вынуждены «брать на себя» всю нагрузку и, естественно, перегружаться. В результате риск расширения зоны повреждения значительно возрастает. Кроме того, возникающий локальный микроотёк тканей резко ухудшает «подвоз» питательных веществ к месту повреждения, что снижает способность тканей к самовосстановлению. Таким образом, замыкается «порочный круг»:первичное локальное повреждение тканей ухудшает условия их функционирования, способствует перегрузке и расширению зоны повреждения. Последнее и определяет долговременный, «тлеющий» характер болевых симптомов даже при первично небольших повреждениях.

Наиболее уязвимы к повреждениям участки, на которых резко изменяются эластические свойства тканей: там, где, например, мышца переходит в сухожилие или сухожилие в кость. Эти участки — энтезы (отсюда «энтезопатии» — повреждения зоны перехода) имеют особую структуру. Так, сухожильные волокна «входят» в кость через переходную, хрящевую зону. Эта зона — своеобразный демпфер (пружина). призванный сглаживать тяговые усилия при изменяющихся положениях конечности.

Тем не менее, и пружина «может рваться». При перегрузке и микротравматизации сухожильно-костной зоны перехода происходит вырывание сухожилием участков обизвествлённой кости (по типу «усталостного перелома»). Считают, что эти вырванные участки кости, в свою очередь, могут вызывать чисто механические микроповреждения окружающих здоровых сухожильных волокон, расширяя зону повреждения. В последующие недели-месяцы эти локальные участки повреждения могут дополнительно обизвествляться. Таким образом, к примеру, образуется так знакомая бегунам «пяточная шпора».